- Расскажите, пожалуйста, когда и как вы стали частью труппы Тюменского драмтеатра?
- У меня есть друг Егор Уланов – ведущий артист Омского драматического театра, мы с ним в свое время отправляли заявки, чтобы нас рассмотрели во все театры России. Однажды раздался звонок и на том конце провода прозвучал низкий брутальный голос – это был Коревицкий Владимир Здиславович. Он сказал, что мое резюме понравилось и меня хотят пригласить на работу в Тюмень. Когда назвали город, я подумала: «Господи, где это? Это далеко-далеко на севере?».
Владимир Коревицкий и Александр Цодиков просматривали много молодых студентов и даже приехали на наш дипломный спектакль. После этого они отобрали людей, которые им понравились. Я сразу дала согласие, но думала, что еще поеду по России и покажусь в другие театры. Я всегда была уверена, что в Красноярске не останусь, сыграл максимализм молодости, когда кажется, что в другом месте точно круче.
Меня приглашали в Омский государственный драматический «Пятый театр», в итоге я приехала ещё в старое здание театра, но была впечатлена новым. Театр меня подкупил, и я осталась в этом городе. Поначалу мне было некомфортно в Тюмени – казалось, что это маленький город. Зато теперь я его за этот уют и люблю.
- Вы помните свою первую роль здесь?
- Да, в спектакле «Козий остров» я играла Сильвию. Так было страшно! Я очень тряслась. Сейчас восхищаюсь молодыми артистами, когда они выходят уверенно на сцену – во мне такой смелости не было.
- За это время вы сыграли десятки ярких ролей. Какие из них вам дались сложнее всего?
- Мне кажется, это еще зависит от этапов в жизни, которые ты параллельно проходишь. Если ты это проживал и чувствовал, то иногда личный опыт помогает или мешает.
Мне, например, очень трудно давалась «Гроза». Такое чувство, что эта роль ко мне не сразу пришла, я ее не сразу осмыслила. Только в последние годы в этом спектакле я стала понимать, что, куда и к чему в этом спектакле.
Конечно, каждая роль по-разному дается. Бывает, выпускаешь премьеру, тебе кажется, что ты отлично понимаешь материал, а вдруг через год сталкиваешься с мыслью, что не идет. Начинаешь в себе копаться, так все нестабильно.
- То есть работа над ролью продолжается, пока спектакль живет?
- Конечно. Каждый спектакль – это живое существо. Я понимаю наших постоянных зрителей, которые любят ходить на каждый спектакль, потому что столько всего неожиданного бывает!
- Было такое, что вы максимально совпадали со своей героиней?
- Я не знаю (смеется). Мне кажется, что я такой человек, который не очень далеко от себя отходит в своей роли. Может быть, это амплуа классической героини, когда тебе дают похожие друг на друг роли, поэтому в каждой героине я вижу что-то свое. Личности людей же очень многогранны.
- У вас есть любимые роли, которые вы особенно ждете?
- «Три товарища» всегда долгожданный спектакль. В этом году появился замечательный спектакль «Тартюф». «Испанская баллада». Я вообще люблю свои роли!
- Чем полюбился спектакль «Тартюф»?
- Во-первых, я безумно люблю режиссера Александра Баргмана, во-вторых, этот спектакль представляет собой комедию, но он очень романтичный, поэтичный, красив в оформлении. Обожаю все свои костюмы (смеется).
Люблю всех своих коллег в этом спектакле. Когда играю его, то всегда сажусь за кулисами и просматриваю все сцены.
Я много наших спектаклей люблю. Сейчас буду ходить и пересматривать (улыбается). Иногда даже не представляешь, как спектакль выглядит со стороны зрителей. В «Господах Головлевых» есть кусочек, где мы уходим к зрителям и смотрим со стороны на сцену, и я как-то поймала себя на мысли, что это так круто!
- На ваш взгляд, ради чего стоит выходить на сцену? Как вы мотивируете себя, когда совершенно нет сил или настроения?
- Ради зрителей и эмоций. Иногда выходишь и понимаешь, что в тебе что-то копится и на сцене выливается все, что накипело. Переживания, волнения. После этого спектакля чувствуешь себя истощенным, не хватает сил. Но ты ощущаешь, что ты все эмоции выпустил и тебе становится легче на следующий день.
Вы не представляете, как приятно получать сообщения и видеть глаза благодарных зрителей. Это очень многого стоит.
- А если нет здоровья или настроения для спектакля, то как справляться?
- Это странная магия театра, об этом все говорят. Выходишь на сцену и все будто прекращается: перестает болеть живот, голова, легче переносишь температуру.
Самое страшное – это работать Снегурочкой, когда ты осип или охрип. Думаешь, что все ужасно, а вот выходишь на сцену, и сразу все становится отлично.
Блестящие глаза детей, когда они смотрят на Деда Мороза и Снегурочку, – это что-то невероятное! В этот Новый год я работала особенно сентиментально, находясь в положении, поэтому иногда выходила, а на глаза слезы наворачивались. Дети такие трогательные, их не обманешь ничем! И они смотрят на тебя так бескорыстно.
- Вы разделяете работу со взрослой публикой и детской? Вам интереснее с детской или просто период так совпал?
- Это просто такой период. Я очень долго работала Снегурочкой и каждый раз зарекалась: «Этот год будет последним», но когда видишь эти глаза и этих маленьких счастливых детей… Иногда даже родители приходят такие восторженные и счастливые, как-то сам набираешься от них эмоций и праздничного настроения, это очень здорово.
Хотя и на взрослых спектаклях у нас очень благодарная публика. Иногда даже мурашки проскакивают.
- У вас помимо ролей в театре есть опыт съемки в кино. В 2018 году вышел фильм «Рисунки дождем». Расскажите, пожалуйста, о чем он и как проходили съемки?
- Режиссёр Константин Одегов вышел на нас с Николаем (прим.ред. Николай Аузин – актер ТБДТ и супруг Натальи) и предложил быть супружеской парой в фильме. Я снималась во многих рекламных проектах, короткометражных фильмах, но чтобы большой фильм… Мне было очень тяжело. Тяжело в моменты ожидания, порой, ждешь своей съемки сутки, а условно за три минуты ты должен такой большой спектр эмоций показать! Мне очень не понравилась моя работа в фильме, моя озвучка. Коля держал меня за руку в кинотеатре и говорил: «У меня такое тоже было в первом фильме, не волнуйся!», но это страшно.
Интересно смотреть, как операторы выставляют кадр. Мы ездили в санаторий под Ишимом, там было много детей, а с детьми сложно работать в кадре в плане режиссуры.
Фильм сам по себе интересный, мне нравится там работа Елены Самохиной, Татьяны Пестовой, Коли, Севы Храмова – он ученик нашей студии (прим.ред в ТБДТ действует студия актерского мастерства под руководством Натальи и Николая).
- Каково играть в кино или на сцене со своим мужем супружескую пару?
- Не могу сказать, с кем выходит эта любовь реалистичнее: с супругом или с другим партнером. Я со стороны не видела, но мне очень интересно.
Николай не раз говорил, что когда ты играешь с партнером, то ты думаешь только о себе и своей роли, а когда играешь с мужем или женой, то безумно переживаешь еще и за него или нее.
У меня есть почти немая сцена в «Испанской балладе», я стою и понимаю, что слежу за своим мужем, как слежу за своим мужем (смеется). Туда ли он пошел, то ли он сделал. Вот эти «вырубы» иногда отвлекают, потому что ты думаешь о нем, а не о своей героине.
Иногда легко играть любовь с партнером, потому что ты уже знаешь чувство, которое у тебя есть к мужу, и примерно перекладываешь его на своего партнера.
- Недавно вышел фильм «Огонь», в котором снялся ваш супруг Николай Аузин. Вы уже успели посмотреть картину? Какие впечатления?
- Конечно, мы сходили на премьеру. Я неадекватный ценитель своего мужа, мне он всегда безумно нравится (смеется). Конечно, у него роль второго плана, хотя могла быть в этом фильме и первого, но не всегда графики совпадают, он не смог сниматься в предложенные дни. Когда в титрах увидела «муж паникерши», то было очень смешно.
У него всегда очень интересно проходят съемки, когда он снимался в «Стене», то мы уезжали в город Псков, жили там все лето. Когда снимался в «Батальоне», я три месяца провела в Санкт-Петербурге во время их съемок.
У артистов кино все совсем по-другому. Я не понимаю, как они настраиваются на сцену, потому что, приходя в театр, ты репетируешь свой спектакль, постоянно варишься в нем. А в кино все по кусочкам. Ты не можешь полностью проследить путь своего героя: все зависит от работы оператора, режиссера, как монтажер потом все склеит.
- Какой вид искусства – театр или кино вам ближе?
- Театр мне уже знаком, здесь мне легче, проще и ближе. Хотя мне безумно нравится сниматься. У нас с Колей есть короткометражка «Кассетка», у меня была небольшая роль, но мне было очень комфортно сниматься. Я примерно представляла, куда и из чего все идет, потому что это маленький фильм.
- Насколько я знаю, у вас также есть студия актерского мастерства, в которой занимаются дети. Легко ли к вам попасть и чем занимаются ребята на уроках?
- Ребята занимаются основными дисциплинами актерского мастерства, речью, пластикой. Набор у нас ведется с начала учебного года: мы набираем ребятишек от 8 до 16 лет. У нас шесть групп, все занимаются на базе театра с артистами. У каждой группы есть свой куратор, также с ними занимаются и другие артисты театра. Стараемся выпускать показы на малой сцене, к сожалению, не каждый год у нас получается делать показы из-за графика артистов.
- Каким вы видите будущее своего сына Льва? Он растет в актерской семье, проявляет ли он какой-то интерес к театру или актерской деятельности в целом?
- Проявляет и к актерской деятельности, и ученым хочет стать, он вообще очень творческий человек. Мы пошли в музыкальную школу только по его желанию, в его группе одни девочки и он (улыбается). На хор он тоже ходит.
Я была удивлена, но он с очень малого возраста начал высиживать все наши сказки. Он пересмотрел несколько раз все сказки большой сцены, теперь очень полюбил кукольный театр, в «Ангажемент» мы тоже ходим на спектакли.
Сейчас сложно представлять, кем он будет, мы ничего не будем запрещать, просто ознакомим с нашей профессией со всех сторон, чтобы он точно понял, хочет в нее или нет. А пока он еще маленький, ему 6 лет.
- Сын во время просмотра спектаклей узнает вас?
- Конечно, я была удивлена этому. Когда он был совсем-совсем маленьким, мы работали Дедом Морозом и Снегурочкой, Коля пришел к нему в костюме, а он сразу узнал папу. Он даже практикует посещение взрослых спектаклей, всю труппу знает, иногда переживает, когда кто-то из его любимых артистов играет негодяев.
Недавно посмотрел свой любимый спектакль «Призраки», сказал, что самый лучший артист в театре – Саша Тихонов, потому что он фокусы показывает. Сын очень влюблен в Дашу Терешину и Настю Писареву.
- Не страшно было уходить из театра в декрет и выключаться на какое-то время?
- Страшно, только потому что мне потом очень тяжело возвращаться, а в основном нет. Не страшно, потому что чувствуешь потребность в этом декрете. Кажется, что все роли, которые могли ко мне прийти, – пришли, я их наигралась и ими довольна. Легко их отпускаю. Да и в прошлый декрет я уже в три месяца сына играла Забаву.
- Возвращение постепенно происходит?
- Сначала потихоньку возвращаешься в свои спектакли, потом уже начинаешь репетировать новое. У всех по-разному. У нас здесь нет ни бабушки, ни дедушки, но есть замечательная няня, которую мы очень любим. Она раньше работала костюмером в театре, потом стала сидеть с нашим сыном, я уже ее как бабушку воспринимаю. Театр – как большая семья.
У меня кто только ни ходил с Левой. Как-то у меня было много показов, сыну было всего 6 месяцев, а все заняты на сцене. В итоге Сергей Прокопьевич Кутьмин (прим.ред. актер ТБДТ) остался с ним, отважно ходил по коридору с коляской, а я прибежала в костюме Снегурочки. Да, не каждый офис такое выдержит (смеется).
- Каких спектаклей, на ваш взгляд, не хватает в Тюменском драмтеатре? Возможно, какой-то жанр или темы мало представлены?
- Я стараюсь об этом не думать. Не вникаю в репертуарную политику. Конечно, я больше люблю драматические спектакли, классические названия. Мне хотелось бы, чтобы присутствовали в театре такие названия, но они есть! У нас есть Чехов, Булгаков.
К сожалению, в этом году из моего репертуара ушли «Мольер», «Гроза», но надеюсь, что им на смену придут новые, еще более значимые и интересные (улыбается). Я считаю, что в драматическом театре должно быть много драматических спектаклей.
- Как вы относитесь к современным авторам и, возможно, спорным постановкам?
- Думаю, что они должны быть, но, к сожалению, у нас пока нет более камерной сцены, потому что на них придет немного зрителей, да и вообще они должны быть с глазу на глаз. Надеюсь, что когда-нибудь сцена 5 этажа вернется к нам. Малая сцена хоть и носит название «малая», но она достаточно большая. Когда артист работает совсем рядышком, то это уже другое восприятие. Именно экспериментальные и современные постановки должны быть для малого количества зрителей.
Мне бы как актрисе было интересно, если бы такие постановки были в нашем театре. Мне кажется, что «Грязнуля» как раз из этого списка, на него ходил определенный круг зрителей. Я бы сыграла в подобных постановках.
- На какой спектакль из текущего репертуара вы хотели бы особенно пригласить зрителей?
- Повторюсь, очень люблю спектакль «Тартюф». Влюбилась в него в момент репетиций, недавно пересматривала фотографии. Больше я не могу выделить какие-то спектакли, они все под разное настроение или вкусы.
Если комедия, то «Ханума», если драматический спектакль, то «Испанская баллада». Приходите к нам всегда!